– Довольно! – пророкотал Спящий. – Где второй ключ? Вы же знаете, что это? Знаете?

Мини опустила рюкзак на пол, придвинув его вплотную к Ару, а затем повернулась, давая понять, что ей удалось запихнуть росток юности в задний карман джинсов.

Ару чувствовала себя на одной волне с Мини: они синхронно двигались, их мысли совпадали.

– Если хочешь ключ, лови! – выкрикнула она, подняла рюкзак и подкинула его в воздух.

Спящий бросился за ним, а Мини в это время сдёрнула браслет. Она резко повернула руку, и тот увеличился в размерах, сверкая и переливаясь. В воздухе повеяло холодом. Мороз расползался, покрывая весь пол инеем.

Мини набросила на Спящего накидку Зимы.

– Я держу его! Скорее достань «сама-знаешь-что»! – крикнула она Ару.

Демон под накидкой заморозился. Но девочки знали: он не будет долго оставаться в таком состоянии. На льду уже появились трещины, и глаза Спящего гневно вращались. Мини толкнула его, и он рухнул на пол, сбив птичью клетку. Она покатилась в один из проходов между полками.

– Сюда! – заорал Буу с верхней полки.

Как жаль, что Ару не умела летать. И, раз она не обладала такими навыками, пришлось потратить несколько минут, чтобы вытащить табуретки, поставить их одна на другую и забраться на самую верхнюю полку. Она совершенно выдохлась, пока заметила нужную книгу.

Та стояла в стороне от других изданий. Соседи, если можно так сказать про книги, смотрели на неё с неодобрением. На корешке серебром светилось название «Зрелость».

Буу прыгнул на голову Ару и стал ворошить клювом волосы, призывая скорее взять книгу. Девочка мельком просмотрела заголовки на соседних корешках. «Заискивание» напевало какой-то мотивчик. Со страниц этой книги слетали розовые сердечки. Томик «Одолламитянин» отскочил в сторону и бросился бежать к книгам с буквой «Б», а те, в свою очередь, широко распахнули страницы и с радостью его приняли.

У Ару в руках был кусочек зрелости, но что следовало делать с этой книгой: схватить и по-настоящему вонзить в неё зубы?

Она взглянула на Мини, старавшуюся удержать замороженного Спящего под накидкой. Тот уже начинал двигаться, и лед понемногу откалывался от него.

Мини встретилась взглядом с Ару и крикнула:

– Давай же!

Буу слетел вниз ей на помощь, оставив Ару на полке.

– Чего ты ждешь? – спросила Мини.

– Я… э-э-э… – запнулась Ару, зажмурилась, схватила книгу и вонзила в неё зубы.

Книга завизжала.

Ару никогда не задумывалась, каковы книги на вкус. Но «Зрелость» имела странный привкус: сладкий и горький одновременно, наподобие апельсиновой кожуры, покрытой карамелью. Он напомнил девочке, как она шла в школу холодным февральским утром. Солнце казалось ярким, но очень далёким, а всё вокруг выглядело безжизненным.

Она выплюнула откушенный кусочек «Зрелости» себе в ладонь. Влажный клочок бумаги тут же трансформировался в сверкающую серебряную монету, и Ару запихнула её в карман, а потом провела языком по зубам, пытаясь избавиться от противного вкуса.

– Достала! – победоносно крикнула девочка, но её триумф оказался недолгим.

Спящий скинул с себя накидку. Теперь она валялась мягкой бесформенной тряпкой на полу и медленно таяла.

– Вы испытываете моё терпение, – прошипел он.

– Ты спал в лампе сотню лет, и это всё, что ты можешь нам сказать? – крикнула Ару. – Такая банальщина. Тебе только не хватает злодейских усов.

Она пыталась отвлечь его внимание на себя, пока Мини искала ещё один волшебный подарок Времён Года. Но на этот раз на него бросилась не Мини, а Буу.

– Это! – выкрикнул он. – Мои! – голубь защёлкал клювом у самых глаз Спящего, – ГЕРОИНИ! – после чего нагадил на него.

Ару скатилась с табуреток и схватила с пола рюкзак. Мини трясла накидку Зимы, пытаясь вернуть ей форму, но та оставалась безжизненной.

Буу оглушающе завопил от боли. Спящий держал его одной рукой, другой пытаясь оттереть птичьи какашки с головы. Он пристально посмотрел на голубя, но не закричал от негодования, а, напротив, рассмеялся.

– Что с тобой стало, дружище?

Дружище? Ару чуть не выронила рюкзак.

– Ты очень изменился, с тех пор как был царём Субалой.

– Буу, о чём это он говорит? – спросила Мини.

Спящий улыбнулся.

– Буу? Так они тебя называют? Это чувство вины сделало тебя таким покладистым?

Что-то щёлкнуло у Ару в голове. Субала – это не имя их проводника, так называется его царство. Она вспомнила смех Урваши. Если они действительно Пандавы, то, что именно тебя избрали помогать им, забавляет меня.

– Понял, – издевался Спящий, – «Буу» – это сокращенное от «Субала». – Он повернулся к девочкам и выгнул брови домиком, как часто делают злодеи, как бы говоря: «Очень сожалею, но вы сильно заблуждаетесь». – Его зовут не Субала. Это Шакуни. Думаю, вы можете звать его Шоки или Шокер.

Он посмеялся над собственной шуткой. Это ещё одна привычка злодеев (бабушки, дедушки, папы, а также желающий добра, но странный дядюшка не в счет).

Шакуни. Сердце Ару похолодело. Она помнила это имя из сказок. Так звали колдуна-обманщика, который обвёл вокруг пальца старшего Пандава, обыграв его в зачарованные кости и лишив целого царства. Из-за Шакуни произошла великая битва на Курукшетре. Жажда мести уничтожила его собственное царство.

Он был одним из главных врагов Пандавов.

И она… позволяла ему сидеть на её плече! А Мини кормила печеньем. Они переживали за него.

– Наши ссоры их не касаются, – сказал Буу Спящему.

– Ой-ой, как ты испортился, – проговорил тот. – Хочешь сказать, тебя заставили помогать Пандавам? Это что, наказание за тяжкие грехи?

– Нет, – ответил голубь, на этот раз взглянув на Ару и Мини, – это для меня не наказание, а честь.

Ару почувствовала гордость, но в то же время у неё появилось неприятное предчувствие. Красивые слова, но почему она должна верить ему? Поппи и Ариэль тоже хорошо к ней относились, до тех пор пока им было это выгодно.

– Ты превратился в тряпку, – нахмурился Спящий.

– Я стал сильнее. Но ты, скорее всего, не в состоянии этого понять. Люди меняются, и раньше ты в это верил, – ответил голубь. – Или забыл?